Борьба за язык

Напомним, что в бытность социалистической Югославии в ее состав входило шесть союзных республик: Сербия, Черногория, Хорватия, Босния и Герцеговина, Македония и Словения. Сейчас это независимые государства. У словенцев вопрос с языком никогда не стоял. Все признают, что словенский был и остаётся отдельным языком. Македонцы тоже стоят особняком. Но о них речь пойдет несколько позже.

Что же касается остальных титульных национальностей бывших югославских республик (к ним придется отнести и боснийских мусульман), то с точки зрения властей СФРЮ все они говорили на одном и том же сербско-хорватском языке. Кстати, обратите внимание на его официальное название.

В бытность единой Югославии, что при монархической власти, что в социалистические времена, насчет языка, на котором говорили сербы, хорваты, черногорцы, боснийские мусульмане была изобретена весьма интересная формулировка – сербско-хорватский язык. Королевство сербов, хорватов и словенцев (будущая Югославия) образовалось путем слияния доселе независимых Сербии и Черногории с присоединением к ним по итогам Первой мировой войны частей Австро-Венгрии, населенных балканскими славянами. Жившие там хорваты, в отличие от сербов и черногорцев, использовали их же язык, но на основе не кириллической, а латинской письменности. Поэтому и появилось понятие «сербско-хорватский язык».

Именно в Хорватии и были предприняты первые попытки трансформации сербско-хорватского в просто хорватский язык. После оккупации Королевства Югославия в 1941 году войсками стран Оси на его территории возникло НГХ - «Независимое государство Хорватия». В это время его не к ночи будет помянут «поглавник» (фюрер) Анте Павелич решил создать новый язык, который отличался бы от сербского не только письменностью. Павелич лично изобретал новые слова. Они не прижились. С крушением Югославии процесс лингвистической десербизации в бывших республиках СФРЮ потек снова. Последними стали власти Черногории. Все-таки стоит учитывать, что до референдума 2006 года она вместе с Сербией еще составляла Союзную Республику Югославия. Кстати, результаты плебисцита тогда были «пограничными». 55,5% проголосовавших черногорцев высказались за независимость. Соответственно 45,5% - против. По сравнению с итогами прошлогоднего референдума о еврокурсе Молдовы разрыв достаточен, но, будем откровенны, если бы тогда в Черногории была бы несколько другая обстановка, то крови было бы не избежать. Расклад на плебисците попахивал гражданской войной. Слава Богу обошлось. Но пройдет время и, кроме переименования языка, власти Черногории возьмутся за захват приходов, принадлежащих Сербской православной церкви. Передача их неканонической Черногорской православной церкви проходила отнюдь не безболезненно. Паства оказала мощное сопротивление. Полиция не церемонилась. Происходящий на Адриатическом побережье церковный «дерибан» по странному совпадению повторял ситуацию на Украине. И по времени, и по методам раскольников. Кстати, создание черногорского языка далеко не продвинулось. Оно практически застряло на уровне изменения названия.

Еще интереснее языковая ситуация сложилась в Боснии и Герцеговине. Там после Дейтоновских соглашений установилась весьма интересная система высшей власти. Страной управляет Президентский Совет, куда входят лидеры мусульманской, хорватской и сербской общин. Любопытен сайт Совета. Он тоже трехязычный. Но страничка, например, на босанском (босанцы – боснийские мусульмане) мало чем отличается от хорватской и сербской. Еще не произошла языковая трансформация, но язык уже переименован…

В начале этой статьи мы упомянули о том, что македонцы представляют особый лингвистический случай в бывшей Югославии. Кстати, существование и македонцев как нации, так и соответствующего языка отрицается болгарскими властями. Они титульную нацию считают «осербенными» болгарами, а их язык – одним из диалектов болгарского. Македонцы категорически против такой постановки вопроса. Окончательно современный македонский язык был сформирован при социалистической власти. Хотя попытки местных патриотически настроенных лингвистов предпринимались и ранее. Интересный факт. Во время Второй мировой войны югославские партизаны массово издавали листовки на разговорном македонском языке.

Что ж где-то создание новых языков прошло успешно, а где-то застопорилось, на стадии переименования. Молдова же являет, пожалуй, единственный пример отказа от национальной идентичности. Здесь стоит напомнить, что согласно справке ГУПВИ (Главное управление по делам военнопленных и интернированных) НКВД (затем МВД) СССР, в советском плену побывало 21382 молдаванина. Речь исключительно о выходцах из Румынии. Во-первых, на оккупированных советских территориях захватчики призыв не проводили, ибо считали местных жителей неблагонадежным элементом. Конечно, были и коллаборационисты из числа жителей Советской Молдавии, но в данном случае они при попадании в плен уже проходили по уголовным статьям и в справке ГУПВИ не учитывались. То есть в данном случае стоит говорить о военнослужащих Румынской Королевской армии, призванных из-за Прута. Сегодня жители восточной Румынии (западной части бывшего Молдавского княжества) с достаточно большим процентажом считают себя молдаванами.

В 2003 году покупательский ажиотаж вызвал появившийся на прилавках книжных магазинов молдавско-румынский словарь под редакцией известного историка и лингвиста Василия Стати. Словарь был сметен покупателями в первый же день появления в продаже. Румынофилы с пещерным интеллектом подвергли этот труд обструкции, не стесняясь в оскорблениях в адрес авторов. Те, кто из этой среды был поумнее, и пограмотнее признали, что словарь изобилует молдовенизмами, характерными для жителей левобережья Днестра, то есть для приднестровцев. В 2011 году увидело свет второе издание словаря. Как отметил в интервью журналистам Василий Стати, он внес более тысячи новых слов, подчерпнутых из старинных документов. Так что борьба за молдавский язык в Молдове продолжается. В Приднестровье же вопрос о том, на каком языке говорят местные молдаване, не стоит.